* * *
в диалектике чистой воды и сухой жажды
так легко запутаться вечно греша и каясь
я дышу тобой только чтобы понять однажды
без тебя любимая все-таки
задыхаюсь...


* * *
мы живем в чужих городах тридевятых стран
(двадцать часов в самолете если не будет вьюги)
страшно боясь умереть от случайных ран
в приступе жгучей нежности думая друг о друге
не умея слушать
не зная чего хотеть
не веря уже словам и другим предметам
порою кажется – надо-то лишь взлететь
чтобы снова столкнуться между мирами где-то...
и мне плевать что время уже ушло
крошечный остров счастья – разве за это судят
я завтра буду пытаться встать на свое крыло
а там уже бог мне в помощь
там уже будь что будет...


* * *
жизнь когда-то развеселою была
мы и пили да не падали ничком
на троих тянули водку из горла
и потом полировали коньячком

а теперь совсем другие времена
измельчал народ тонка его кишка
он совсем не пьет крепленого вина
и косеет с полбутылки портвешка

что-то будет дальше боже сохрани
перейдем с тобой с шампанского на чай
ну-ка брат еще немного мне плесни
чтобы жидкость не протухла невзначай...


* * *
на московском кондуктор от гвалта устав
изнывает от муки безвременной:
подогнали к перрону красивый состав
только что-то не видно карениной
по вагонам расселся веселый народ
и беспечно на полочках нежится
если анна сегодня опять не придет
то и поезд конечно задержится...


* * *
он не любит париж потому что в париже тревожно
слишком шумно
и пахнет цветами
и ноет душа
одному там грешно
одному там почти невозможно
ни гулять по бульварам
ни думать
ни просто дышать
то ли дело москва
здесь бесспорно другие законы
гололед и сугробы
и иней седой бахромой
и на кухне друзья
и пресветлые в храме иконы
и случайная смерть
от ножа
по дороге домой...


* * *
судьба на выверты богата
но как случилось не пойму
что девки ищут мецената
а я не нужен никому...


* * *
на фронте наступила тишина
как будто небо рухнуло на землю
такая мать ее голубизна
вокруг тебя
что боле не приемля
ни смерти страх
ни утреннюю дрожь
в коленях
ни разлуку эту сучью
себя ты осторожно распахнешь
навстречу оглушенному беззвучью
чтоб пить его
сливаясь с тишиной
очистившись от копоти и сора...
...и бытие натянется струной
со стуком оружейного затвора
и сущее рассыплется песком
мешая прах и порох
быль и небыль
и теплым окровавленным виском
ты ляжешь на распластанное небо...


* * *
мир придуман в тоннеле между станциями метро
и записан на смятом листочке вырванном из тетрадки
на дрожащей коленке
небрежно
нескладно
зло
бумага кое-где прорвана и видимо не в порядке
что-то со знаками препинания
их кажется просто нет
поэтому непонятно как делать паузы между словами
нужно ли щуриться чтобы смотреть на свет
откуда берется вода
и главное - как рассчитаться с вами
за дьявольское умение меня заставать врасплох
между неизбежностями рвущими на неровные доли
и за мое неловкое слово
и короткий случайный вздох
вырвавшийся так некстати посреди вашей прошлой боли...


* * *
под вечер закрылась последняя авиакасса
все рейсы распроданы чуть ли не на год вперед
у элли с тотошкой бесплатный билет до канзаса
пойду попрошусь вместе с ними авось повезет


* * *
вечером пусто и сыро
кутаюсь в старенький шарф
ломтик вчерашнего сыра
мышь утащила за шкаф
мягкая серая шерстка
острые зубки во рту
водки несу полнаперстка
чокнуться за красоту
сладить нам будет непросто
но и вражда не с руки
жаль что мышиные тосты
как вечера коротки
сяду болтать до рассвета
с новой подругой моей
вечер не знает ответов
утро - оно мудреней...


* * *
i have this stupid funny feeling
что мы не то полено пилим
and cannot take it any longer
а нам пахать еще до гонга
if you don’t want to make me foobar
налейте пива душегубы…


* * *
ночь тонка и остра как спица
ей давно никого не жаль
мне в ней не за что зацепиться
сталь кругом
ледяная сталь
я скольжу по словам и смыслам
как случайный шальной болид
снова в голову лезут мысли
сердцу проще
оно болит...


* * *
был поздний вечер
мы опять молчали
и тишина в ответ звенела гулко
и голуби на узеньком причале
расклевывали брошенную булку
и грусть плыла как лезвие из ножен
по лунным бликам
трепетным и нежным
и все что было спутанным и сложным
казалось нам простым
и неизбежным...


* * *
глаголет устами младенца какая-то сука
от слов ее мутных на сердце все гаже и гаже
в них мудрость вселенская
то есть вселенская скука
а слесарь сергеич – он точно уж скажет так скажет
в словах его яростных столько огня и задора
прохожие люди с немыми хлебалами внемлют
а если напишет потом детвора на заборе
так мы не в обиде
искусство границ не приемлет


* * *
раздробив
разметав себя в мелкую пыль
на слова и отдельные звуки
я смотрюсь в эту странную глупую быль
потирая озябшие руки
и на пристальный взгляд
все уж слишком не в лад
на потеху неверной удаче
это я виноват
это я виноват
и уже не напишешь иначе...

Другие работы

Мои страницы